«Однако мы решили не возвращаться» — 20 лет Первой чеченской кампании

15:2311 Dec, 2014 14995

20 лет назад российские войска вошли на территорию Чечни. Именно 11 декабря началась Первая чеченская кампания. Военные действия на территории республики привели к многочисленным жертвам и серьезным потерям. Мы решили вспомнить о тех, кто погиб в Чечне, и о тех, кто там выжил. Как выглядела эта война, читайте в отрывках из воспоминаний и книг о Чечне.

Вдоль дороги встречаются дома, состоящие из одного фасада, за которым ничего нет, просто стена с оконными проемами. Странно, что эти стены не падают на дорогу от сквозняков.

Пацаны смотрят на дома, на пустые окна в таком напряжении, что, кажется, лопни сейчас шина, многие разорвутся вместе с ней. Ежесекундно мнится, что сейчас начнут стрелять. Отовсюду: из каждого окна, с крыш, из кустов, из канав, из детских беседок… И всех нас убьют. Меня убьют.

«Патологии», Захар Прилепин

№ 2169 — указ «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики» был подписан Б. Ельциным 11 декабря 1994 года.

Сережи не стало в том самом бою, когда мне порвало ноги. Сергей всегда лез вперед всех. Из всех нас — Васьки, Игоря, Сереги и меня — вернулся только я…

Сережу прошило в спину, когда уходили от сгоревшей колонны, он так и лежал на склоне, и только орал, отстреливаясь — «Тяните Димку, тяните…» Он так лежал, обескровленный, на склоне, когда духи шили его от злобы очередями…

…И я пошел в тренажерный зал, я выл, но грузил ноги… Сейчас я даже не хромаю… Моего сына будут звать Сережей…

«Склон», Дмитрий Соловьев

Грозный, 1995-96 годы

Фото: warchechnya.ru

По ночам орешь во сне, скрипишь зубами, вскакиваешь весь в холодном поту, мерещится всякая дрянь. Выстрелы, разрывы гранат, трупы, горящие «бээмпэшки», окровавленные разодранные бушлаты. Есть у Франсиско Гойи картина «Сон разума рождает чудовищ», вот что-то подобное творится со мной. Мысли и проклятые воспоминания о войне настойчиво преследуют как свора свирепых гончих псов, как стая мерзких чудовищ. Пытаешься бежать, скрыться, спрятаться, но безуспешно. Настигают и безжалостно рвут на куски. В пору завыть волком.

«Щенки и псы войны», Сергей Щербаков

«70% чеченцев поддержат ввод войск и будут посыпать российским солдатам дорогу мукой, а остальные 30% отнесутся нейтрально» — 29 ноября 1994 года заявил министр по делам национальностей Николай Егоров.

После небольшого совета убитых решили хоронить. Положили всех вместе и завалили камнями. Документы, награды, письма и личные вещи, взяли с собой…

…Вернулись назад. Стали решать как хоронить. Разбирать общую могилу или положить рядом. Дорешались до того, что подрались.

Слава богу, до крови не дошло. Обстановка в отряде напряженная. Каждый знает, что его ждет, если нас не найдут. Решили так, отходим от могилы километра на два, и становимся лагерем, на сутки. Всем нужен отдых.

Делая себе перевязку, увидел, что края раны почернели и вывернулись наружу. Затягивая повязку, чуть не потерял сознание. Ребятам пока решил не говорить. 22 июня 1995 года.

«Военный дневник», Томирлан Мизандари


Фото: warchechnya.ru

Когда я влетел в свою крошечную палатку, расположенную в двадцати шагах от артплощадки, сердце норовило выскочить изо рта и ускакать куда-то в сторону Дагестана. Набрасывая разгрузочный жилет с магазинами и вешая на плечо автомат, я отнюдь не воображал, что мой личный огневой вклад в общее дело внесет глобальный перелом в ход и исход боя. Вообще, довольно забавно смотреть со стороны на определенную категорию офицеров, озабоченных демонстрацией собственной воинственности, как-то: крутыми нашивками, головными повязками и метанием ручных гранат в противника, которого нет. Главным оружием офицера любого ранга в современном бою являются бинокль, радиостанция и мозги, причем отсутствие последних невозможно компенсировать даже бицепсами толщиной в слоновью ногу. Но без «калашникова» и полутора-двух десятков магазинов к нему чувствуешь себя, как без штанов, — что есть, то есть. Так что я привел себя в боевой порядок и змеей метнулся на артплощадку.

«Крепкие орешки», Георгий Костылев

Свыше 2000 военнослужащих погибли во время операции «Джихад» (нападение дудаевцев на Грозный 6−22 августа).

Отвоевали очередную пятиэтажку. Точнее, то, что от нее осталось. Дальше не двигаемся, так как последняя неподбитая БМП увезла раненых. У нас из серьезного вооружения один РПГ остался. А напротив боевички сидят упертые, и их много. Палят, патронов не жалея. Из подствольников и автоматов их не выкурить. Перестреливаемся. Ждем подкрепления, которое два часа назад обещали.

Вдруг на той стороне, где боевики засели, сильный переполох начался. Палят «чехи» куда-то себе за спину. Некоторые с перепугу аж на нашу сторону выбегают. Стреляем по ним, немало озадаченные их поведением. Стрельба все ближе. Разрывы, дым столбом. Рев двигателя. Из-за разрушенной стены, словно Феникс из пепла, выскакивает Т-80. Он несется прямо на нас. Видим, танк не дудаевский. Стараемся на глаза попасть, чтобы тот ненароком своих не подавил. Наконец экипаж увидел нас. Танк остановился. Тяжелая машина — как смятая промокашка. Активная броня висит лохмотьями. Башня засыпана кирпичами и штукатуркой. У танкистов, вылезших из ее нутра, вид не краше. На закопченных до черноты лицах блестят глаза да белеют зубы.

— Закурить есть, пехота?

«Пацифистское чтиво», Эдуард Вурцели

Чечня, 1996 год

Фото: warchechnya.ru

— Парни, — кричит начальник, — мы уже почти прилетели. Только что поступил приказ возвращаться, мол, зона опасная. Вы как?

Нельзя сказать, что мы прямо такие герои. И что, как в фильмах, когда говорили: «задание добровольное, кто согласен — шаг вперед!» — и вся шеренга разом делала этот смертельно опасный шаг, или говорили «есть такая профессия Родину защищать!», или такие душераздирающие призывы как: «За родину!», и еще какого-нибудь другого патриотического бреда у нас в головах не было. Однако мы решили не возвращаться.

«Семь минут», Владимир Косарецкий

85 человек убитыми и 72 пропавшими без вести, уничтожено 20 танков, более 100 военнослужащих попали в плен — потери Майкопской бригады во время штурма
Грозного.

Но как ни старались дудаевцы морально сломить наших солдат и офицеров, им это не удалось. Даже в первые дни штурма Грозного, когда многих охватил страх и отчаяние от безвыходности ситуации, проявлено немало примеров мужества, стойкости. Танкист лейтенант В. Григоращенко — прототип героя фильма А. Невзорова «Чистилище» — распятый на кресте, навсегда останется образцом для нынешних и будущих защитников Родины. Тогда в Грозном дудаевцы искренне восхищались офицером из бригады спецназа СКВО, в одиночку сдерживавшего натиск неприятеля. «Все! Хватит! Молодец! — кричали окруженному и раненному русскому воину. — Уходи! Мы тебя не тронем! Мы вынесем тебя к твоим!» — пообещали чеченцы. «Хорошо, — сказал лейтенант. — Согласен. Идите сюда!» Когда те приблизились, офицер подорвал и себя, и боевиков гранатой. Нет, ошибаются те, кто утверждал, что в результате «новогоднего» штурма федеральные войска были разгромлены. Да, мы умылись кровью, но показали, что и в нынешнее время — время размытых идеалов, в нас жив героический дух предков.

«Моя война. Чеченский дневник окопного генерала», Геннадий Трошев

Грозный, 1995-96 годы

Фото: warchechnya.ru

На бледном, несколько напряженном лице солдата не отразилось ни страха, ни боли, ни каких-то других эмоций. На меня он тоже не смотрел — только губы шевельнулись:

— Ничего, нормально.

Эх, сколько раз я слышал это самое «ничего»! Извините, ребята, привал не здесь, а через десять километров — ничего, командир! Ответный огонь открывать запрещено — ничего, командир! Хлопцы, жратвы сегодня не будет — ничего, командир! В общем, так: ни враг, ни природа, ни какие-либо другие объективные обстоятельства не в состоянии победить Русского Солдата. Одолеть его может только предательство.

«Крепкие орешки», Георгий Костылев

80000 человек гражданского населения Чечни погибли за время конфликта, по оценке секретаря Совбеза РФ
А.Лебедя.

Холодные ладони и маета, и много без вкуса выкуренных сигарет, и нелепые раздумья, которые неотвязно крутятся в голове. Так хочется жить. Почему так хочется жить? Почему так же не хочется жить в обычные дни, в мирные?

«Патологии», Захар Прилепин

SMI2.NET

Рассказать друзьям

Неверно введен email
Подписка оформлена