«Это беспрецедентный шаг в области всей обороны страны»

14:1305 Dec, 2014 4199

Начал работу один из самых сложных и масштабных военных проектов — Национальный центр управления обороной России. Об особенностях организации и технического оснащения новой системы нам рассказал главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский.

ЗР: Национальный центр управления обороной — это то, в чем сейчас нуждается страна?

В.М.: На данном этапе развития системы военной организации государства и обороны страны это совершенно необходимо. Вопрос в чем? План обороны страны, который президент утвердил в прошлом году, предусматривает участие всех государственных ведомств и структур в организации и реализации мероприятий по обороне в различных условиях. Напомню, что кроме министерства обороны у нас более десяти силовых структур, плюс несколько десятков ведомств, которые руководят или отвечают за жизненно важные для обороны отрасли — например, министерства транспорта, энергетики и т.д.

Впервые в истории страны выстроена всеохватывающая структура управления обороной, определены зоны ответственности и порядок действий для всех силовых и несиловых организаций в различных условиях развития обстановки.

Проблема была в том, что не было единой системы управления, которая могла бы в режиме реального времени отслеживать обстановку по всем параметрам, а также принимать решение и доводить до подчиненных структур команды. Создание Национального центра управления обороной как раз позволит реализовать такую систему. Это очень значительное достижение как в организационном, так и в техническом плане.

ЗР: Каким образом обеспечивалось оперативное управление вооруженными силами до создания Национального центра управления обороной?

В.М.: Создание НЦУО — это беспрецедентный шаг в области всей обороны страны. Однако что касается Вооруженных сил, то они всегда имели свою систему управления. Существовал Центральный командный пункт Генерального штаба. Сейчас он вошел как элемент в новую систему. Были командные пункты и в военных округах, и на флотах, запасные, мобильные, воздушные… Была и система управления стратегическими ядерными силами. Все это никуда не делось.

Просто сейчас, помимо технического совершенствования самих средств управления, все организационно интегрировано в систему, верхушкой которой является Национальный центр управления обороной.

ЗР: Начальником Центра назначен Михаил Мизинцев. Что это за руководитель?

В.М.: Я с ним лично не знаком. К счастью, мы сохранили систему подготовки офицеров оперативно-стратегического звена, которые служат в Главном оперативном управлении и Центральном командном пункте Генштаба. Генерал-лейтенант Мизинцев — выходец как раз из этих структур.

ЗР: СМИ пишут, что Национальный центр управления обороной — это один из самых сложных и масштабных проектов Минобороны, у которого нет аналогов. У нас или в мире?

В.М.: Он, действительно, не имеет аналогов. В нашей стране он создан вообще впервые.

И за рубежом нет центра, который бы объединял в таком масштабе и объеме системы и средства управления на государственном уровне.

Новый центр объединил все существующие системы, которые работают в интересах обороны страны. Не только на случай войны, — он руководит и повседневной деятельностью. Например, воинские перевозки осуществляются даже в мирное время. Понятно, что в этом должно участвовать министерство транспорта. То же самое и в случае управления гособоронзаказом — необходимо отслеживать его текущее состояние, чтобы не допустить срыва по срокам, по техническим характеристикам изделий и т.д. Или вот — у Минпромторга и Военно-промышленной комиссии есть так называемый «ГСА ГОЗ» — государственная автоматизированная система «Гособоронзаказ». Но она существовала отдельно, а теперь интегрирована. Не надо посылать курьеров и поднимать телефон, чтобы узнавать обстановку. Это все происходит в автоматическом режиме.

ЗР: Некоторые эксперты считают, что такая система уязвима и что опасно объединять все в одном месте — на Фрунзенской набережной. Как обеспечивается информационная безопасность нового центра?

В.М.: Это упрощенное представление о том, что все расположено на Фрунзенской набережной. На самом деле это распределенная система. В здании на Фрунзенской находятся только люди (дежурная смена), система отображения и различные оконечные терминалы.

Серверы находятся в других местах, включая элементы обеспечения энергопитания, в том числе в аварийных режимах, средства связи также пространственно распределены.

Плюс существует целая система пунктов управления — запасных, передовых, тыловых, защищенных, воздушных, мобильных и т.д. Неправильно думать о новом центре, как о золотом запасе, который хранится в Форт-Ноксе, и в случае если его накроет, то все — золота нет. Нет, Национальный центр — это распределенная и устойчивая система, в том числе и в боевом отношении — как к применению средств огневого и ядерного поражения, так и к применению средств радиоэлектронной борьбы или киберугроз.

ЗР: Пишут, что техника и ПО в НЦУО на 100% отечественные. Насколько отечественная техника и технологии способны справиться с поставленными задачами?

В.М.: Есть какое-то распространенное заблуждение, что мы отстаем от передовых разработок стран Запада по всей номенклатуре электроники. Это абсолютно не так. Во-первых, у нас есть свои процессоры, свои компоненты как собственно вычислительной техники, так и электронной компонентной базы. У нас очень высокого уровня арсенид-галлиевая, германиевая, сверхвысокочастотная и силовая электроника. По этим направлениям мы находимся на мировом уровне. У нас есть отставание по кремниевой электронике, но это скорее относится к массовым изделиям.

Что касается компонентной базы для военного применения, устойчивой к радиационному и электромагнитному излучению, то все ключевые компоненты производятся на отечественных предприятиях.

Наша техника на 100% используется в системах управления оперативно-стратегического уровня, в том числе в системе боевого управления стратегическими ядерными силами. На 100% — в ударных средствах стратегических ядерных сил. Я думаю, здесь у нас положение надежное.

Что касается ПО, то в такого рода системах всегда используются отечественные разработки. Я знаком с нашими разработками по многим направлениям. Я видел, как наше ПО работает в системах управления противоракетной обороной, противовоздушной обороной, в автоматизированных системах управления войсками. У меня никаких сомнений нет в том, что наша техника и технологии с задачей справятся.

ЗР: Новый механизм сводит к минимуму время принятия решения. Раньше время шло на минуты, а теперь?

В.М.: Уже говорилось о том, что Центр состоит из трех элементов. Это управление стратегическими ядерными силами. Там своя система боевого управления, включая так называемые «чемоданчики» у трех лиц, которые должны принимать решение. Плюс, управление в военной обстановке и управление в мирное время повседневной деятельностью.

Что позволяет нынешняя система? Она позволяет резко сократить время так называемых циклов боевого и повседневного управления. Здесь важен первый этап процесса принятия решения — это уяснение задачи и оценка обстановки. Требуется собрать, структурировать и проанализировать огромный массив данных, и раньше это делали вручную.

Теперь процесс сбора, структурирования и, в значительной мере, анализа данных автоматизирован, и обстановка по всем параметрам представляется командованию в наглядном виде.

Что касается принятия решений. Есть ПО, которое предлагает командованию возможные варианты решения по текущей обстановке. В некоторых моментах ему достаточно выбрать одно из предложенных решений, в других моментах руководство должно принять решение само, на основе того массива данных, которые представила система. В целом время на цикл боевого управления сокращается в несколько раз по сравнению с работой традиционными методами.

Беседовала Дарья Баринова

SMI2.NET

Рассказать друзьям

Неверно введен email
Подписка оформлена